К тому времени уже потемнело. Отец с повелителем разжигали гномичьи фонарики, а я бродил туда-сюда, громко жаловался на холод, голод, и-вообще-пойдёмте-в-дом-мне-страшно, потом мне всучили какую-то свечку, которая не преминула капнуть на меня воском, что опять же вызвало дикий вой и нецензурную брань и проклятия - так Хеллоуин же! - а в конце я просто удалился на качельки и стал гонять чернуху. Однако потом пришёл друг Кара, Пёстрик, и мне было уже как-то неприлично хандрить. Пёстрик, кстати, очень хорошо поладил с Вальтером - ну, рыбак рыбака, как говориться. Потом явилось чудесное семейство повелителя, и нам пришлось самовыгнаться на улицу, на хо-о-олод!
Стали разжигать Хелоуинсктий костёр, причём тут даже я пытался принимать активное участие - холодножеведь!
Итак, наше пламя разгорелось, мы приютились рядом с ним и стали петь. В основном пел мессир Кар и Пёстрик, надрессированные суровой музыкальной школой, а мы с отцом Вальтером подвывали, когда слышали знакомые слова. Пелось народное, военное, Канцлеровое, Флёровое, Мельничное.
Затем настал час жертвоприношения. Принесли четырёх наших пациентов, распределили. Я забрал себе Гарольда, Вальтер с Каром поделили Адольфа, а Пёстрик принял бедняжку Лилиану. Серафим, наше всё, остался нетронутым. Итак, начали экзекуцию.
О, надо было видеть, с каким наслаждением Вальтер рубал нашего колосса - куски только так разлетались. У него был такой блаженный и увлечённый вид, что казалось, окажись под ножом голова его собственного сына - меня, он бы не остановился. Повелитель с Пёстриком уже отточенными движениями проделывали в тыковках дырки и выгребали внутренности. Я же до последнего момента старался остаться чистым, но потом господин конечно же вытер об меня свои лапы, и мне ничего другого не оставалось, как погрузить руку в мягкое, влажное и противное нутро Гарольда. Впрочем, он не сопротивлялся.
Вырезание рож оказалось не таким простым делом, как я представлял. Гарольду косо-криво-с-горем-пополам была вырезана знаменитая бровь -.-_-.-. Выльтер из своей части Адольфа сделал Воробья-который-хочет-обнять ━(ﾟ∀ﾟ━ . Пёстрек из обесчещенной Лилианы создал нечто вроде этого ^_^. А Ротгер сделал какого-то Джека, причём довольно симпатичного и чистого. Внутрь по традиции были запихнуты свечки, и наши пациенты дружно радовали своим сиянием нечесть. Мы же - наконец-то! - отправились в дом. В тёплый, уютный дом. Почти всё семейство господина к тому времени заснуло
*У нас в лагере была сосна прямо под деревом;
*А ещё я люблю ходить в тумане. Я - ёжик;
*Белки бегают, фигнёй страдают;
*Каштановый такой жёлудь;
*Сын не должен совращать отца! Это не в какие ворота не лезет! Отец должен совращать сына.
* Пёстрик:
-Вы там красками рисуете или карандашами?
Алл:
-Ногой.
Вальтер (задумчиво):
-Да... Хотя ногой тоже можно, если кисточку захватить.
Потом Ротгер почитал нам свои стихи, мы повосхищались, развалились по разным диванам и стали засыпать. Отец отрубился почти сразу. Мы обиделись, что такими сверхспособностями обделены, стали пинать его, но всё, чего добились, это сердитого "Вы - кляксы" и переворачивания на другой бок.